И тем ни менее писались красивые и громкие отчеты

доклады задним числом, скорее для оправдания проедаемых

заграничных финансов. Это была великая идеологическая

мифическая авантюра вчерашних воришек, перекрасившихся в

марксистов.

В ноябре 1919 года на чрезвычайном заседании Совета

Министров эмирства Дышнинский еще раз укажет гикаловцам

и шериповцам их истинное место. Что же касается

большевистской, так называемой Красной Армии он считает

его возможным только в пределах подчинения эмирству. И

тут же заявляет о смещении Гикало с поста

главнокомандующего 5 армией: «Вследствие отсутствия у

него, Гикало. Понимания наших целей и наших стремлений,

а так как стремления Гикало мне совершенно чужды, нахожу

необходимым его устранение». В свою очередь Узун-хаджи

тоже считал большевиков своими временными «гостями».

Представитель так называемого Кавказского Крайкома

РКП(Б) , до 24 года существоавшего только на бумагах,

тов. Гордиенко писал Реввоенсовету 11 Армии о своей

встрече с Узун-Хаджи. «Славный старичок… Благодаря за

внимание «союзников» своих и «гостей», но заявил, что

ждет помощь, главным образом, с Востока. На просьбу

считать его (Гикало) гостем, он, благосклонно

согласился.

Одновременно с переброской эмиссаров на кавказский

плацдарм, под брюшко Узун-Хаджи шло и финансирование

задуманной операции. В частности, доклад Н.Ф.Гикало в

революционный Военный Совет Х1 Красной Армии о

политическом положении в Терской области 1 января 1920

года : «Если сюда (в Чечню-В.Т.) с вашими

агентами-представителями будет переброшена крупная сумма

денег ( от 90 миллионов до 100 миллионов рублей), то

здесь власть Добрармии можно ликвидировать в два месяца.

До сих пор мною получено из Тифлиса только ( 140 000)

сто сорок тысяч руб.».

Третьего января 1920 года реввоенсовет 11-й армии и

Кавказский краевой комитет сообщали: «С Куликовым

высылается в распоряжение т.Гикало миллион рублей, по

другим каналам дополнительно направлены крупные денежные

средства» (Центральный государственный архив ЧИ АССР, ф.

96,д.21,л.42).

Только в январе и только одно гикаловское быдло получило

от международных заговорщиков на кавказскую авантюру для

подрывной работы против Узун-Хаджи до десяти миллионов

рублей.

Свидетельвует историк Магомед-Кади Дибиров (Карахский):

«После отъезда Нури-Паши к повстанцам приехал

Д.Каркмасов (житель села Кумтар-Кала), находящийся до

этого в Южном Кавказе. Он приехал не с пустыми руками.

Он привез много денег, полученных им от большевиков.

По прибытии Каркмасова те из дагестанцев, которые были

большевистского убеждения, стали агитировать постепенно

за большевизм и за Советскую власть. До этого

дагестанское повстанческое движение носило лишь чисто

национальный и религиозный облик. Но большевики во главе

с Каркмасовым изменили этот облик очень политично и

умело. Они, платя жалованье, производили запись в

Красную Армию, организовывали разные аппараты согласно

Советским законам, и у власти стояли люди, разделявшие

их политические убеждения. Последний председатель Совета

обороны Султан-Саид Казбеков в этой работе принимал

самое горячее участие» (История Дагестана в годы

революции и гражданской войны).

Свидетельствует М.З. Магомедов. «Совет обороны. Понимая

такую двурушническую политику, в частности, стремление

Казимбека к тайным переговорам с командованием

Добровольческой армии, решил избавиться от турецких

командующих, в частности Казимбека и Нури –паши». Такую

же участь ожидает и большевистской части Совета обороны.

Казимбек арестует и их, а над председателем Совета

обороны Султан-Саида Казбекова устроит шариатский суд

под село Урма. Расстреляет. А ведь Казимбек предупреждал

красных сатанистов держаться подальше и не стараться

подводит горское движение под заслуги Москвы. Была

записка следующего содержания:»Вы подняли красное зная?!

Что это такое? В Дагестане не подымится другого знамени,

кроме дагестанского. Немедленно выбросьте все красные

значки, нашитые на рукавах мусульманских войск. Если это

течение не будет быстро ликвидировано, то нет сомнения,

что кровь прольется. Нужен ответ. Командующий

Темир-Хан-Шуринским фронтом Казимбек». И кровь

сатанистов пролилась. Помимо Казбекова были арестованы и

так называемые большевики Каркмасов, Доветов, Алиев,

Дударов, Ахундов, Гаджиев – весь штаб. Произошло это в

селе Леваши в ночь с 5на 6 марта 1920 года.

Многие из этих людей. Кому удастся избежать расстрела

Казимбеком, позже будут уничтожены самими русскими. В

частности, кумык Каркмасов, дослужившийся до

председателя СНК Дагестана, члена ВЦИКа, ЦИКа СССР,

будет расстрелян в 1937 году.

Но самой заметной фигурой в дагестанской политической

жизни станет Уллубий Буйнакский. Свою бурную

предательскую жизнь он начнет в двадцатых числах мая

1917 года , с создания «агитационно-просветительского»

бюро. Другими словами, вербовочного центра. Для начала

создали газеты и журналы на языках народов республики.

По мнению Буйнакского, только так можно было оторвать

народ от шариата. Так, 3 июня выходит первый номер

лезгинской газеты. Периодическое издание открыто

заявило, что «солнце свободы взойдет только с

севера».Следующим шагом московского эмиссара был созыв

съезда учителей. Но ничего из этого не вышло. Как не

вышло и из многочисленных других сатанинских затей. И

Буйнакский, потерпев поражение в Темир-Хан-Шуре,

перебирается для своих черных дел в Порт-Петровск,

нынешнюю Махачкалу. Здесь он, щедро снабжаемый деньгами

и оружием международной мафией, уже в ноябре

предпринимает попытку создать Совет рабочих и солдатских

депутатов. Теперь этот человек поведет свое наступление

прежде всего на раскол действовавшего в городе Народного

мусульманского комитета. На этот раз ему удается

сымитировать новые выборы комитетов и ввести туда своих

людей. На втором же этапе начнется и полное вытеснение

из него сторонников шариата. В конце-концов совет

рабочих и комитет будут объединены в единую организацию.

И этот процесс очень скоро даст свои плоды.

В январе 1918 года двадцатитысячное войско Гоцинского и

Узун-Хаджи прибудет в Темирр-Хапн-Шуру для

провозглашения имамата. Большевики выступят против.

Завязывается сильная идеологическая схватка. Самое

интересное, что большевики появятся на этом съезде под

знаменем ислама, как члены Народного мусульманского

комитета. И прибудут с вооруженными русскими солдатами,

чтобы в случае необходимости убивать мусульман.

Чуть позже Буйнакский создает интернациональный полк

наемников и, чтобы вооружить его, начинает открытый

грабеж горожан. Недовольные жители города встают на

защиту своего имущества. Напуганный таким поворотом

ситуации Уллубий запрашивает помощь так называемой

Кавказской революционной армии. Но посланные с деньгами

армяне Далгат и Дурасаньянц не доезжают.

24 марта 1918 года войска Милли-комитета дают бой

интернациональной банде Буйнакского в Порт-Петровске,

после которого все вместе с Буйнакским разбегаются

кто-куда: частью в Баку, частью в Астрахань.

Вскоре Буйнакский создает новый экспедиционный отряд

большевиков для вторжения в Дагестан. К 30 апреля ему

удается подойти к Порт-Петровску с трех сторон. Для

вторжения же в Шуру им были подготовлены свои люди,

исключительно из числа астраханских мусульман, которые

были завезены сюда с провокационной целью.

Вспоминает один из участников уллубийской банды

Тохо-Годи: «В Шуре, живущей ожиданиями большевистских

ужасов, вдруг появился вполне мирный отряд мусульманской

молодежи и при ...фесках. Впечатление, во всяком случае,

было огромное, сразу разрядилась обстановка накаленности

и наладилась прерванная было жизнь между аулом и

городом. Раз в фесках, так и большевики не страшны».

Но войти в Шуру большевикам не дали...В конце-концов,

потерпев к середине июля 1918 года полный крах,

Буйнакский убывает в Москву. К каким только ухищрениям

этот человек не прибегал ради того, чтобы загнать в

рабство свой народ. Так, в ноябре им организовывается в

Москве так называемый первый съезд мусульман-коммунистов

(!!!),где одним из важных был вопрос создания

самостоятельной одноименной партии и вхождение ее в РКП

(б) на федеративных началах. Гибрид этот означал что-то

вроде нынешних Союза мусульман России, муфтията и

исламской партии Дагестана.

В Москве Буйнакскому удается добиться создания

Чрезвычайной коллегии Наркомнаца по делам Северного

Кавказа и Дагестана и самому стать одним из ее трех

членов (это в противовес существовавшего в Дагестане

мусульманского Совета четырех шейхов). По нынешним

меркам это напоминает созданный для Абдулатипова Миннац

в российском правительстве. И пошла обычная зурна о

важности места Дагестана на кавказском пространстве с

целью выбивания средств:»Побольше внимания Дагестану.

Советская Россия не может и не должна нас забывать, мы

ждем скорой и решительной поддержки» (газета «Известия

ВЦИК от 31 октября 1918 года. Песенка эта молебная

растянется на более чем восемьдесят лет.

В феврале 1919 года Буйнакский снова возвращается в

Дагестан. И снова неудача. Болшевистское движение к

этому времени полностью выдохлось, и Шура восстановила

свои позиции на всех направлениях. Тогда сатанисты во

главе с Буйнакским прибегли к попытке

кровопролития-вооруженного восстания. Пропаганда и

вербовка людей за большие денежные посулы шла на заводах

и фабриках, среди простого люда. Но снова все потуги

оказались тщетными.